Объявления вакансий вроде «Обниматель панд», «Смотритель острова на Мальдивах», «Испытатель кроватей», «Сопровождающий в кругосветку», «Дегустатор шоколада» разлетаются по социальным сетям мгновенно. Репосты сопровождаются сожалениями о своей работе, в комментариях тоже полно мечтателей. Но иногда на поверку всё оказывается не таким уж и сказочным. Work.ua публикует статью, которая покажет, совпадают ли ваши представления о должности-мечты с тем, что на самом деле приходится делать каждый день «счастливчиками».

Александра, профессиональная отдыхающая

По образованию я журналист и переводчик. Как-то случайно друзья прислали ссылку из группы «Вакансии для хороших людей» с припиской «для тебя работа». Это была та самая должность профессионального отдыхающего: нужно было тестировать горки в аквапарке, пробовать коктейли, веселить отдыхающих, общаться с ними, снимать видео и делать фотоотчёты. Я подумала, что справлюсь: отправила анкету и написала эссе, почему именно я должна занять должность профессионального отдыхающего, потом сходила на несколько встреч с представителями аквапарка.

В итоговый тур вышло, кажется, около 40 анкет, из которых голосованием выбрали меня. Голоса не накручивала, просто у меня много подписчиков в Instagram, и у всех друзей по 50–100 тысяч подписчиков. Так я получила годовой контракт.

Что я делала на проекте? Самая важная моя функция — снимать видео об аквапарке, каждая программа после монтажа попадала на сайт аквапарка в «Блог профессионального отдыхающего». Такое видео я должна была снимать каждую неделю, пятница — отчётный день. Темы абсолютно разные. Больше всего меня пугала горка «Циклон», которую в народе называют «унитазом»: с 12-метровой высоты сначала скатываешься в чашу, кружишься в ней, а потом попадаешь в дыру, а из неё на большой скорости в бассейн, глубиной около трёх метров. Я плохо плаваю, поэтому просила это сделать за меня друзей, но потом прокатилась и сама. Сейчас, конечно, смотрю на неё и думаю: «Как я могла этого бояться?»

На одной неделе я тестировала меню ресторана аквапарка: мне бесплатно приносили выбранные блюда, я их пробовала и на камеру рассказывала, как они мне. Кстати, со стороны аквапарка не было жёсткой цензуры: мне бы никто не запретил сказать, что мне не понравилось. Даже если кто-то из отдыхающих мне говорил, что в бассейне вода теплее, чем нужно, то я шла к своему начальнику и об этом рассказывала. С учётом замечаний всё это исправляли. Самая запоминающаяся программа была, когда я увидела скрытую часть аквапарка: фильтры, систему очистки, перекачку воды — всё это располагается на несколько этажей вниз. Ещё одна из важных целей — разговаривать с людьми, просто создавать хорошую атмосферу и придумывать различные праздники, например дни рождения детей.

В аквапарк я приходила в любое время, посещение для меня было бесплатным — у всех сотрудников есть такие пропуска, на моём написано «менеджер спецпроектов». Самое сложное было в том, чтобы уговорить людей сняться в ролике и говорить на камеру. Конечно, это логично: люди пришли отдохнуть, заплатили деньги, может, у них тариф «2 часа 40 минут» и они не хотят это время тратить на тебя. К тому же не у всех людей хорошие фигуры, а многие просто не любят, когда их снимают, тем более в полураздетом виде.

В пятницу и выходные, конечно, в парк приходит самое большое количество людей. Но к этому времени видео мне нужно было уже сдать, поэтому я приезжала в аквапарк обычно в понедельник. Бывает, что за один день я не успевала всё снять: люди наотрез оказываются, ответят всего два человека, а нужно минимум 20 опросить для трёх-пятиминутного видео. Поэтому приходилось приезжать на следующий день, а в среду уже заниматься монтажом.

Помимо этого, через месяц работы я решила вести соцсети аквапарка: сначала просто помогала советами, а потом полностью взяла их на себя, писала три разных поста в день в свободное от съёмок и монтажа время. Плюс начала заниматься продвижением — например, привлекала блогеров (среди моих знакомых их много). В итоге, когда прошёл год и контракт отдыхающего закончился, мне поступило предложение продолжить работать SMM-щиком в аквапарке.

Виктор, постоянный фотограф National Geographic

Я попал в National Geographic в 2011 году. У нас был собственный проект «Ординская пещера. Познание», снимали самую длинную гипсовую обводнённую пещеру в мире. Выпустили книжку, которая попала в National Geographic, так редакция решила сделать про Ординскую пещеру материал. После я сам предложил сделать материал про гипсовые пещеры на Урале, проект одобрили и взяли в журнал. А на третий проект, о котором я рассказал в редакции, поехал вместе с главным редактором как официальное лицо National Geographic. С этого времени я начал снимать для журнала постоянно. Никакой должности «постоянный фотограф National Geographic» нет, это скорее такое звание — означает, что ты один из тех, кто снимает для журнала гораздо чаще всех остальных.

Чаще всего мы сами придумываем проект, а потом презентуем его в редакции. Один проект обычно длится от полугода до года, в течение этого бывает от шести до десяти выездов по две-три недели. Часто проекты идут параллельно, среди них есть как маленькие (одна поездка — одна публикация), так и большие, которые могут быть длиною в год и даже больше.

С условиями в поездках бывает по-разному, но надо понимать, что фотографы National Geographic не живут в пятизвёздочных отелях и не ходят смотреть достопримечательности. Перед экспедицией составляется список, что надо снимать и когда, сколько человек должны участвовать в съёмке — это такая по-настоящему работа, хоть и выглядит со стороны здорово. Но когда ты сидишь в офисе, то тебе приятно думать, что кто-то покоряет шторма на Балтике или плавает с дельфинами. Но по факту, если тебе нужно каждый день вставать в восемь утра, идти собирать снаряжение, нырять к дельфинам, полтора часа с ними плавать, потом завтракать, ещё полтора часа плавать с дельфинами, потом обедать, потом снова полтора часа плавать с дельфинами, а потом разбирать фототехнику — и так семь месяцев, — ты начинаешь ненавидеть этих дельфинов, потому что они на самом деле достали.

Как справляться со всем этим? Просто нужно быть хорошим фотографом — встаёшь и делаешь. Специфика моей работы как подводного фотографа в том, что ты не можешь взять борсетку и поехать куда-то один. Это командная работа, нужны ассистенты, техники, мы с собой возим почти 450 килограммов оборудования. В целом мы занимаемся не самыми безопасными вещами. Например, в 2011 году мы делали проект «Кувшин джина», посвящённый глубочайшему карстовому источнику в мире, в Кабардино-Балкарии, и во время экспедиции у нас погиб человек, а ещё одного парализовало.

Чтобы снимать для National Geographic, для этого тоже нужно стать лучшим, и это очень просто. Ты выбираешь какое-то направление в фотографии, перестаёшь заниматься всем остальным, сосредотачиваешься на этом в течение пяти-десяти лет, становишься лучшим в этом направлении фотографии (если у тебя есть способности). И, скорее всего, если подходишь по стилистике, то ты рано или поздно начинаешь сотрудничать с National Geographic. Это очень просто и в то же время сложно, потому что надо поднять жопу со стула и что-то делать. Кажется, что много кто фотографирует, конкуренция большая, но по факту — нет.

Татьяна, дегустатор шоколада

Фактически сразу поле школы я пришла на фабрику, поначалу фасовала конфеты. Примерно через полгода меня взяли на линию термопака, где конфеты я уже упаковывала. После этого, пройдя пробные курсы, я устроилась лаборантом в лабораторию. Там же работал и главный технолог, которому со временем я начала помогать. Через некоторое время он уехал в Польшу, а меня взяли на его место. Меня отправили на специализированные курсы о суфле, шоколаде и мармеладе в Германию. Позже поступила в пищевой университет, правда, не на кондитерскую специализацию, а хлебопекарную (потому что в потоке больше никого не было). Так получается, что я уже 16-й год работаю на фабрике.

Моя основная задача — это контроль технологических процессов. Есть подчинённые технологи, за работой которых я слежу, обучаю их, мы вместе разрабатываем и внедряем новые вкусы. Конечно, шоколад я пробую в течение дня постоянно, потому что нужно знать то, что идёт в производство. Над тем, сколько съедаю за день, никогда не задумывалась. Иногда ем просто так: когда просто хочется сладкого, то выбираю молочный или белый шоколад, а если нужно взбодриться, то выбираю горький шоколад. Кстати, моё отношение к сладкому не изменилось: шоколад я люблю с детства, и сейчас я его ем не меньше, чем раньше. Несмотря на то что я ужасная сластёна, я достаточно избирательна в этом — всё подряд я не ем. Поэтому сначала знакомлюсь с информацией, которая указана на этикетке: мне интересно, из чего создают продукты мои коллеги.

Больше всего шоколада я съедаю в период, когда мы внедряем новые вкусы. После того как поставлена задача, а образцы разработаны, мы назначаем дату дегустации. Если это совершенно новый продукт, то дегустационная комиссия может работать целый день. За это время все пробуют минимум 20 видов разной продукции. Рекорд — 160 образцов. Какое количество шоколада в килограммах, я не смогу сказать точно. Тем более мы пробуем не только шоколадные изделия, но и вафельные, мармеладные. Представьте себе мармеладную конфету, которая весит порядка пяти граммов, или шоколадную конфету в десять граммов. Если мы протестировали 160 таких образцов, то, может, съели полтора или даже два килограмма.

Конечно, такие дегустации бывают не каждый день. Они проводятся по мере того как мы готовим к выпуску новую продукцию. Бывает, что дегустация проводится раз в месяц, а иногда и раз в три месяца. Но чаще всего — раз в два месяца.

Во время дегустации мы не едим всё подряд в хаотичном порядке: вкус продукта всегда влияет на восприятие следующего образца. Поэтому мы пробуем разные линейки, обычно по возрастанию содержания какао-продукта — от молочных до тёмных сортов. Если в дегустации участвуют продукты без сахара, с добавлением стевии (а у неё есть специфический привкус), то это, конечно, может повлиять на органолептику. Поэтому после каждого кусочка шоколада рот ополаскивается тёплой водой — чтобы сбить вкус и нейтрализовать жировую фазу, которая остаётся на слизистой оболочке. Технологи в процессе работы учатся анализировать разные вкусы. И чувствительность, как и любой навык, тренируется.

Обычно, глядя на меня, никто никогда не верит, что я работаю на кондитерском производстве. Моя фигура не изменилась, и все, когда смотрят на меня, говорят: «Ты, наверное, ничего не ешь». На самом деле я ем шоколад, конечно. Считаю, что если сладости включать в рацион как лакомство и быть активным человеком, то ничего такого не произойдёт. И потом, для того чтобы что-то попробовать, не обязательно это проглатывать, вкусовые рецепторы находятся не в желудке, а на языке. Поэтому достаточно всё просто разжевать: это никак не будет способствовать ожирению. Много людей мне завидуют: «Ты много ешь сладкого, вот бы всем так есть». Но без чёрной зависти, конечно, все за меня рады.


Wokr.ua уверен, что любую работу можно превратить в работу мечты, если так к ней относиться. А как думаете вы?


По материалам: The Village